— Ты предохраняешься? — не знаю почему я не задал ей этот вопрос раньше. Не до этого как-то было.
— Нет, — тихо отвечает Тамара и отводит в сторону глаза.
Ее ответ радует и пугает меня одновременно. Что я буду делать с двумя беременными девушками?
— Может, ты уже… — она не дает мне договорить. Прикладывает палец к губам. Смотрит с легким укором, словно я посягнул на что-то святое.
— Уверенна, что нет, — отвечает Тамара. — У меня больше не может быть детей. По крайней мере, так говорят врачи.
— Они часто ошибаются, — на автомате отвечаю я.
— Возможно. У меня не было желания проверять их слова на практике, — глухо отвечает Тамара. Хочет подняться, но я не даю ей этого сделать. Удерживаю ее за руку.
— Ты сказала больше… Почему? Что случилось? — спрашиваю я. По тому как сильно ей хочется сбежать от этого разговора, понимаю, что тема для нее болезненная.
— Когда Вадим исчез, я поняла, что беременна, — помолчав, тихо говорит Тамара. — У меня должен был родиться мальчик. Я была на пятом месяце, когда объявились коллекторы и начали требовать долги. Поначалу это был шантаж и угрозы, а потом меня избили. Начались преждевременные роды, а после осложнения…
Тамар замолкает. Сгребаю ее в охапку и прижимаю к себе. Мне хочется убить Вадима собственными руками. К черту правосудие. Он должен заплатить за все, что натворил. И у меня теперь точно не повернется язык сказать ей о том, что Алехандра ждет ребенка. Придется как-то по-тихому из всего этого выкручиваться.
— Мне жаль, — шепчу я, покрывая ее лицо поцелуями. Она все-таки умудряется выскользнуть из моих рук и отстраниться.
— Если для тебя это важно, нам лучше разойтись, — сухо произносит Тамара, не глядя на меня. — Я не смогу дать тебе того, что ты хочешь.
Ее слова обжигают меня и причиняют физическую боль. Она поднимается на ноги и начинает одеваться. Медленно встаю следом. Подхожу к ней и кладу ей руки на плечи.
— Ты для меня самое важное. С остальным разберемся в процессе, — касаясь подбородком ее макушки говорю я. — И пожалуйста, не пытайся опять решать за меня.
— Тебе сейчас двадцать четыре и вполне возможно, что не хочется ни детей, какой — либо ответственности. Но через шесть лет все может измениться… И ты пожалеешь о своем выборе, — тихо говорит Тамара. Заставляю ее повернуться ко мне лицом. Она выглядит маленькой и несчастной. Щеки впали и стали бледными. Под глазами появились тени.
— У меня такое ощущение, что ты хочешь сбежать от меня, — глядя ей в глаза, говорю я. И мне почему-то становится обидно.
— Нет, вовсе нет! — спешно заверяет меня Тамара. — Напротив, я очень боюсь того, что ты сам решишь однажды уйти.
Вздыхаю и просто прижимаю ее к себе. У меня нет ответов на такие глупости.
Отец приходит к ужину. Он бодр, весел и доволен жизнью. Вваливается на кухню, где колдует Тамара. По очереди заглядывает в кастрюли, жадно втягивает носом аромат приготовленной еды. Даша бы его уже шуганула и накричала так, что мало бы не показалось. А Тома лишь смотрит на него, как на маленького ребенка и улыбается. Терпение у нее конечно ангельское.
— Ну, ребята, последние пару недель я вам тут мешаюсь, — говорит он, садясь за стол.
— Возвращаешься к Даше? — спрашиваю я. По пути ломаю себе голову, как поговорить с ним на такую деликатную тему, которой нагрузила меня родственница.
— Да упаси Боже! Ни за что я к этой стерве не вернусь! — раздраженно бросает он. Похоже, все хуже, чем я думал. — Во Францию я уезжаю путешествовать. На два месяца. Вот.
— Все-таки решился? — оживляется Тамара, расставляя на стол тарелки.
— Да. Вот натаскаю тебя и со спокойной совестью оставлю на вас двоих своих пациентов. Только попробуйте не справиться! — Петя показывает нам кулак. Тома смеется, а я не до конца понимаю, о чем речь.
— Отец, ко мне приходила Даша, — говорю я, когда мы садимся за стол. Он выразительно смотрит на меня, пытаясь по моему лицу угадать, на какую тему мы общались.
— Жаловалась на меня? — с легким оттенком призрения интересуется он. Похоже, страсти между ними кипят не шуточные.
— Ну как сказать… — мнусь я и перевожу взгляд на Тамару. Она еще не в курсе последних событий. — Переживает из-за того, что между вами случилось.
Тома отрывается от еды и вопросительно смотрит на меня. Отец отодвигает от себя тарелку и шумно вздыхает.
— Да, я знаю, что должен поговорить с ней. Но пока к этому не готов. Может быть зайду к ней перед отъездом, — хмуро говорит он.
— А что произошло-то? — робко спрашивает Тамара, видя, что брат сам не свой.
— Они переспали, — отвечаю я вместо отца. — И я очень боюсь, что у меня теперь появится противная мачеха. А потом еще младшие братья и сестрички. В нашей семье ведь так принято, что между старшими и младшими детьми по двадцать лет разница.
— Тяпун тебе на язык! — горячится отец. Тома удивленно хлопает глазами и смеется. Я сижу, подперев рукой подбородок и наслаждаюсь атмосферой этого тихого, семейного ужина. Все проблемы, которые мне предстоит решить, уходят на второй план. Я радуюсь тому, что, жив. Что могу видеть людей, которых люблю. А что еще нужно для счастья?
Глава 25
Тамара
Работать ассистенткой Пети оказывается не так уж сложно, как мне представлялось изначально. То ли у него талант все так просто и доходчиво объяснять, то ли это действительно моя работа. Но все складывается на удивление легко и гармонично. А главное, я чувствую себя занятой и полезной. Хотя помимо этой работы, у меня еще встречи с клиентами и работа над новой книгой. Все, как я люблю. Мысли о переезде в Марбелью уже не так пугают меня, как поначалу. Единственное, чего мне жаль, что будет пустовать моя маленькая квартирка, купленная с такой любовью и добытая огромным трудом. Хотя я так и не успела толком обжиться, мне она очень дорога.
Сегодня пятница и Петя уезжает первым, попросив меня принять одного из своих пациентов — ему нужно сделать укол в десну. Как я понимаю у брата свидание, поэтому он так спешит. Неужели с Дашей? Хорошо бы они разобрались в своих отношениях. Несмотря на то, что он пытается то скрывать, Петя тоже переживает из-за того, что между ними произошло.
Прием клиента занимает не больше пяти минут, и я уже собираюсь уходить, как на пороге появляется Даша. Она смотрит на меня заискивающим взглядом и робко переминается с ноги на ногу. На ней розовые шорты, белый топ. На шее несколько цепочек, руки в браслетах. Темные волосы распущены по плечам. Легкий макияж подчеркивает ее загорелую кожу. От нее пахнет апельсинами и зеленью.
— Привет, — здоровается она, сжимая в руках сумочку. — Петя что, уже ушел?
— Да. Ты что-то хотела? — как можно дружелюбней интересуюсь я. Это тяжело мне дается, потому что я все еще зла на нее за то, что она заступалась за Вадима и вела себя не адекватно.
— Полагаю, ты уже все знаешь. Вряд ли бы Артем скрыл столь пикантный факт от своей новой девушки, — как всегда с издевкой произносит Даша. Ее глаза блестят, и я вижу в них злость. Может, дело не в Вадиме, и она попросту ненавидит меня? — Не ожидала от тебя такой подлости. Взяла и сломала парню жизнь. У него были такие перспективы… А ты вскружила ему голову своей доступностью.
— Если ты пришла к Пете, то как видишь, его нет, — устало произношу я. Мне совсем не хочется слушать ее колкости и оскорбления в свой адрес. Вполне достаточно, что я сама периодически об этом думаю. — Я тоже ухожу.
— Знаешь, а я ведь мечтала, что мы станем подругами, — неожиданно говорит Даша. — Будем вместе ходить по магазинам, делиться секретами, обсуждать парней.
— У тебя для этого есть Нина, — сухо напоминаю я. — Или что, Вадик свалил, и дружба закончилась?
— Нина дура, — фыркает Даша и ее губы кривятся в насмешке. — Никакой гордости или чувства собственного достоинства… Безвольная баба, которая боится остаться одна без мужика и готова целовать ему пятки, лишь бы остался. Она рассказал мне, как унижалась перед тобой, лишь ты не уводила ее муженька. Меня чуть не стошнило.
